Романтизация ОУН-УПА, и её корни.
Feb. 11th, 2022 12:05 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
iskatelПредисловие.
Думал разместить картинку, но картинки мало. Поэтому просто рекомендую посмотреть прекрасную драму "Чтец" ("The Reader") режиссёра Стивена Долдри, по одноимённому роману Бернхарда Шлинка. Дети не поймут, взрослые, с некоторым жизненным опытом, оценят.
В цикле лекций про историю украинского национализма, УВО-ОУН-УПА, прочитанном уважаемым Марком Солониным, почти не освящён один второстепенный (и это логично, на всё бы не хватило не только 6, но и 26 лекций), но всё же, как мне представляется, важный вопрос : как возникла, откуда взялась романтизация украинского фашизма в целом, и ОУН-УПА в частности.
Понятно, откуда она в украинских националистических кругах (как эмигрантских, так и местных), а вот откуда в других ?
Романтизация, имеющая место у многих людей вполне цивилизованных взглядов, далёких от укро-национализма, в Украине, России и многих сопредельных странах ? Ладно, в Украине этим занимается государственная пропаганда, немного после 2005г. (годы президентства Ющенко), много и официально после 2014г.
Но ни в РФ, ни тем более в СССР такой романтизации на уровне государственной пропаганды не было никогда - и тем не менее, это не мешало как известным российским историкам (включая того же Зубова), так и общественным деятелям, да и просто многим людям восторженно-романтично говорить и писать про ОУН-УПА.
(Чего уж там, и меня лично оно когда-то зацепило. Тем важнее понять, откуда и почему.)
Корни романтизации растут глубже, она была намного раньше.
Откроём Солженицына (популярный в среде диссидентов в годы застоя, и в 1990е в широких кругах, но весьма посредственный писатель, чей портрет блестяще написан Владимиром Войновичем), с его дифирамбами сидевшим в лагерях фашистам из УПА - лица красивые, выправка, поведение, порядочность.
Ах, романтика.
Теперь откроем книгу Михаила Р. Хейфеца, "Украинские силуэты".
Сам Хейфец получил срок и попал в лагерь за диссидентство и самиздат (многим сегодня трудно понять, но в Союзе в те годы давали сроки за домашние перепечатки Бродского и литературных журналов).
В книге написаны портреты-очерки Стуса, М.Руденко, В.Черновола П.Айрикяна и других советских политзаключенных, но нас сейчас интересуют не они, а портреты заключённых, получивших сроки за свою деятельность в УПА.
Позволю себе несколько длинных цитат, они необходимы для понимания.
"...Старейший политзэк 17-й зоны, Роман Семенюк, бандеровский разведчик «Зорян» из города Сокаля, добивал в нашей зоне 27-й год. 25 лет он получил по приговору за участие в Украинской повстанческой армии, ушел в побег вместе со старшим товарищем, тоже бандеровским бойцом, о мужестве, уме и благородстве которого с восхищением рассказывают ветераны мордовских зон (кстати — не только украинцы), их поймали возле самой границы (на могиле отца, к которой пришел проститься беглец, подстерегала засада), вожака побега расстреляли, а Роман получил три дополнительных года «крытки». Относительно мягкое наказание он купил маневром: выразил мнимое раскаяние и согласился написать письмо в газету управления МВД, что побеги бесполезны и бессмысленны. ... Посадили его в 20 лет, с тех пор, исключая 10 месяцев побега, он сидел за проволокой, и шел уже сорок восьмой год его жизни, и хотелось дожить, посмотреть, каким бывает существование на «воле» — без «пайки», без ШИЗО, без «отрядного», зато с дивчиной и, кто знает, может, и с детьми. Поэтому в лагерные акции он никогда не ввязывался: «При моем сроке — нельзя».
Я потому так подробно упоминаю о нем, что в день после увоза Стуса в карцер именно пан Роман подошел ко мне первым:
— Не знаю, как остальная зона будет действовать, а я маю на увази (это было его любимое выражение, он применял его кстати и некстати) голодовать за Стуса!
— Подожди, Романе, подумать радо.
...За пустым бараком на углу рос «куст Сороки» — там я и назначил всем политикам зоны пятиминутную встречу (чтоб не разнюхали «стукачи») после работы. Два слова о названии куста. Когда-то в нашей зоне сидел украинский деятель по фамилии Сорока — рассказывали, что он являлся одним из руководителей не то ОУН, не то УПА — я не смог установить точно, говорили, что руководил общеукраинским молодежным движением. У него был «бандеровский стандарт», 25 лет, а через дорогу, в женской зоне (она тоже носила № 17, но без буквы «а» и закрылась уже при мне, в 1975 году), сидела те же 25 лет его жена. Тогда глухих заборов еще не стояло, и они могли видеть друг друга ежедневно — через 8 рядов колючей проволоки, по четыре у каждой зоны. Авторитет Сороки среди земляков был романтически-благоговейным: «Лучше его на зонах никого не бывало», — рассказывали много лот спустя после его смерти. Однажды в воскресенье он пошел за барак, полежать на траве, потихоньку позагорать, лег на землю, закрыл глаза и... не проснулся. На месте его смерти зэкй-украинцы посадили розы, и уже много лет «куст Сороки» сохранялся как живой монумент погибшему брату... "
"Позволю себе здесь малое лирическое отступление: в те дни на зоне «вкалывал» с невероятной старательностью старый бандеровский партизан дед Кухарук, кончавший в это лето свои стандартные 25 лет, человек золотого характера и золотых крестьянских рук, кротчайший, неутомимый, боявшийся начальства, но ни разу за четверть века не сподличавший перед ним, не продавший своих. «Разве думал я, пан Михаил, пережить 25 лет и своих увидеть, — делился он. — Ведь такой сумасшедший срок! Хочется на волю заработать, чтоб не с пустыми руками в семью прийти». Худой, поджарый, смуглая кожа, обтянувшая скелет, — Кухарук работал на ремонте зоны, не зная свободной минуты: строгал, сбивал, красил — один за целую бригаду и предвкушал, сколько ему заплатят по наряду. Ему и заплатили — в последний день, когда уже некогда было проверять, жаловаться и спорить — жалкие гроши, едва десятую часть положенного, как мы прикинули позже. ... Лот, припомнив это, я и додумал: а, может быть, пересадка «куста Сороки» с места гибели героического борца ОУН"
Сплошная восхищённая романтика, плещет волной через край.
Порядочность, "лучше его не бывало", честь, благородные жесты, куст на могиле, любовь двух националистов до смерти.
Ахх! Ухх! Охх!
( Правда, если посмотреть на фашистов немецких, и даже конкретно на членов СС, тоже ведь были люди и с характером, и с лицами красивыми, и с принципами. Кого-то любили, кем-то были любимы. Если вычеркнуть преступления, в которых те люди участвовали, и оставить только образы, то вообще непонятно : а за что этим людям потом приговоры ? Посмотрите всё-таки ту художественную ленту).
И никакого упоминания, а чем же занимались эти самые члены УПА, за что они получили свои приговоры, за что сидели длинные сроки в лагерях. Только ли борьбой с Советской властью и советскими войсками или чем-то ещё ? И если да, то чем конкретно занимались эти люди с красивыми лицами, чёткой выправкой и жёстким характером ?
Вы не найдёте ни у Солженицына, ни у Михаила Рувимовича Хейфеца (человека, безусловно, порядочного), никаких ответов на эти вопросы.
Вы не найдёте никаких ответов на эти вопросы у десятка других авторов, сидевших в советских лагерях в те же годы и оставивших свои воспоминания, в которых уделили сколько-то строк портретам сидевших с ними членов УПА.
Ну вот просто были такие борцы за свободу чего-то и кого-то, боролись, значит, с Советской властью.
Хейфец занимался самиздатом, за что и получил срок, а те, значит, за то, что боролись с оружием в руках.
Знали ли Солженицын, Хейфец и другие про то, что у ОУН-УПА руки были по макушку в еврейской, польской, белорусской и украинской крови ?
Поначалу, наверно, не знали, а потом уж - не могли не знать.
Но годы, проведенные вместе с одних и тех же лагерях, и стремление разделить мир на "нас" (зэков лагеря) и "их" (Советскую власть) , отправивших туда и тех, и других (только одних за самиздат, а других за террор и массовые преступления против мирного населения), сделали своё дело.
В СССР тема подробностей преступлений ОУН-УПА была наглухо табуирована. Какие-то негодяи, пошедшие на службу к немецким фашистам. Воевавшие потом с Советской армией и МВД-МГБ. И если тема участия 2 батальонов украинских националистов в 1941м в немецких войсках ещё могла где-то проскочить, и то без подробностей, то тема подразделений украинской вспомогательной полиции в массовом уничтожении мирного еврейского и белорусского населения - табу почти до самого конца Союза.
Массовое уничтожение отрядами УПА мирного польского населения Волыни и Галичины - полное табу.
Нельзя нарушать "дружбу народов", у нас интернационализм и в стране, и среди стран Варшавского договора тоже.
Про идеологические основы ОУН, разработанные их идеологами в 1920-30х гг., согласно которым потом и велось планомерное массовое уничтожение мирных поляков, как людей "не той национальности", и про конкретные приказы по УПА, и говорить нечего - полный запрет.
Более того, даже точные подробности массового террора УПА в отношении мирного украинского населения в период 1945-53гг. стали известны только в 1990е, при Союзе и на эти подробности был запрет.
И вот в сочетании восторженных портретов писателей эпохи советского диссидентства, при официальной точке зрения советских историков про "прислужников гитлеровцев", при одновременном
полном советском запрете на освещение преступлений фашистов из ОУН-УПА, и вызревала эта романтизация.
На дворе были уже 2010е годы, некоторые авторы давно умерли, друге уже в годах, но ещё не в маразме, архивы давным-давно открыты, запреты сняты, что же говорят некоторые писатели-романтизаторы ? набрались ли они смелости признать, что романтически рисовали портреты украинских фашистских преступников, у которых руки были по макушку в еврейской, польской, белорусской и украинской крови ?
Послушаем , например, Семена Глузмана, известного в Украине диссидента, писателя, врача и общественного деятеля.
Тоже писал в своих воспоминаниях про "учителей в борьбе, лагерных стариков-ветеранов УПА".
(чтобы убрать возможный политический оттенок, я взял интервью автора до 2014г., за 2010 и 2012г. соотв.
насколько я знаю, в более поздние годы его мнение не изменилось.)
"МГ А с солагерниками — бывшими бойцами УПА — приходилось беседовать на «неудобные» темы? Кем были они для вас и вы для них?
СГ Многие из них стали для меня эталоном сопротивления. Глядя на них, отсидевших четверть века (некоторые и в камере смертников побывали), понимаешь, что твоя «десятка» — детский срок. Я с симпатией относился к этим старикам, хотя быстро осознал, что они, понятное дело, убивали. Но убивали у себя дома и убивали тех, кто нагрянул к ним без приглашения… Эти хлопцы воевали не за Бандеру — просто к ним пришли чужие, заставляя жить по своему уставу. Шла братоубийственная война, жертвами которой стали тысячи невинных: украинцев, русских, евреев. И те, с кем я сидел, этого не скрывали. Еврейский вопрос — это отдельная тема, были же евреиврачи в отрядах УПА, догадываюсь, что не по своей воле, но в любом случае конфликт разворачивался не между евреями и украинцами. " ( "см. тут " )
"- В своей книге вы называете своими учителями в борьбе лагерных стариков-ветеранов УПА. Что двигало ими?
- Я не большой специалист по истории УПА, но из разговоров со стариками - 25-летниками я понял, насколько просто было оказаться среди повстанцев. Есть кусочек своей земли, на эту землю приходят чужие и ведут себя очень плохо - и ситуация простая для мужчины: ты уходишь защищать свою землю.
Был у нас в зоне такой дядя Вася Маложенский. Я был уверен, что он сидел свои 15 лет за УПА. Он прикидывался склеротичным человеком, ходил на политзанятия. Но в ситуации, когда половина зоны стучала, был человеком верным, хранителем нашего архива самиздата. И вдруг как-то случайно в разговоре он мне говорит: "Нє, я не бандеровець, я "СС-Галичина"... Для меня, еврейского парня, это было разрушением какой-то установки. "Та ну, Славко (так меня называли в семье и близкие друзья), розуміеш, я хлопець був молоденький... Червоні прийшли, стільки крові... Якось бачу, йдуть хлопці і українських писень співають - ну я до них і пристав..."
Если на твою землю приходят чужие - то ты прав. Методы - это другой вопрос, и их сложно обсуждать из другой эпохи. "
( "см. тут " )
Угу, Семён Фишелевич, убийство свыше 100 тысяч мирных поляков, живших сотни лет на своей земле, и изгнание ещё 1.5млн. мирных жителей из своих домов,
участие в убийстве сотен тысяч (из миллиона, уничтоженных на территории Украины) евреев, точно так же живших столетиями на своей земле - это просто была такая заварушка, пришли какие-то "чужие", ну и их немного поубивали. В отпуск подразделения украинской вспомогательной полиции однажды съездили в Белоруссию, погостили в тамошних деревнях. Неудобно, правда, получилось, по итогам гастролей остались пепелища на месте деревень. Ещё были какие-то жертвы непонятной "братоубийственной войны".
А куда делись 1.5 млн. поляков и сотни тысяч евреев,веками живших на своей земле (сначала это была Речь Посполитая, потом провинция Австро-Венгрии, потом снова Польша), а, Семён Фишелевич ?
Это, видимо, нероматичный вопрос, для романтичного автора.
Не осознал, не раскаялся, не признал своих ошибок.
И не он один такой.
-----
В заключение поговорим про подробности того, как и с кем воевал один из самых известных украинских бойцов УПА, воспетый в сотнях статей, интервью, передач, офицер УПА Мирослав Симчич.
Человек оказался крепким, и дожил до наших дней.
Можете наугад взять несколько любых статей - там всегда будет про знаменитый бой, где были довольно значительные потери со стороны советских войск, про другие события из числа боевых,
иногда про род, часто про детство, на неудобные вопросы давались идеологически выверенные ответы, например вот
"О том, что украинцы убили много евреев, я не слышал, а вот немцы совершали антисемитские кровопролития. Загоняли евреев в Гетто и там расстреливали. " ( "см. тут " ).
Это говорит человек, который не мог не знать про то, как "Роланд" и "Нахтигаль" убивали евреев во Львове в 1941м, он про них говорит в других интервью, как про "основу нашей будущей армии",
и про то, что как раз украинская вспомогательная полиция, под руководством немцев, и загоняла евреев в гетто, а потом уничтожала - эти потом и пошли в УПА.
А что там говорит сей сотник про поляков ?
Перечитайте десятки интервью, найдёте лишь воспоминания из детства, например вот такие,
"В селі було три школи: одна – загальнодержавна, одна – “Рідна” і одна – польська, така шовіністична, що туди, крім поляків за національністю, не приймали нікого. То ми вважали так, що ми, з “Рідної школи” – нащадки козаків, а поляки – це наші вороги. І час від часу робили засідки на цвинтарі, вискакували звідти зі своїми шаблями, за які служили нам палки, і билися з поляками. Але цього мені було ще замало. В одному з таких боїв напав на мене набагато сильніший і хотів мене побити. Я бачу, що скрутне становище, і вжив іншої зброї. У мене була ручка з іржавим пером, то я хотів своєму суперникові, війта синові, Стасю, на прізвище Уруський, виколоти око списом. Але списа не було, то ручкою! В око не попав, а понад око в брову, але ввігнав з усієї сили. Перо переламалося йому в брові, сталося зараження, і довелося моєму батькові дорого платити в лікарню за лікування. За те моє козацтво батько мене добре відшмагав, бо майже корову треба було продати, щоб заплатити всі ті витрати. А в результаті польська школа звернулася до польської влади в район, і мене виключили зі школи. Так що я був викинутий зі школи на цілих три місяці." ( "см. тут " ).
Эдакое детство "пламенного борца-националиста".
Побил, хотел убить, но просто покалечил.
За что всего лишь был временно исключён из украинской (привет рассказчикам про языковое угнетение и отсутствие украинских школ в Польше тех лет) школы, плюс штраф с родителей.
С намёком рассказ.
А потом-то что было , потом ? А про "потом" глухая тишина.
И про полный перечень деяний, за которые ему в СССР вынесли приговор, тоже глухая тишина.
Полный текст, конечно, есть в архивах и спец. изданиях, но в сколь-нибудь массовых - тишина.
Тишину поможет рассеять известный украинский публицист и историк, специалист в области истории преступлений ОУН-УПА против мирных жителей, директор Украинского еврейского комитета, Эдуард Долинский.
" В материалах уголовного дела указано, что глава сотни УПА Симчич лично отдал приказ на уничтожение польского населения села Пистень в Ивано-Франковской области, включая женщин, детей, стариков и их домов.
23 октября 1944 года отряд Симчича напал на село Троице. При этом было убито более 80 человек - 66 поляков, 14 украинцев и один русский. Среди убитых были женщины и дети.
Убийцы сожгли 49 польских домов и забрали все вещи принадлежавшие убитым - одежду, продукты питания.
Симчич был дважды осужден за убийства мирных людей и военные преступления.
Это сочли достаточным основанием, чтобы наградить его орденами "За заслуги" (Ющенко)и «Свободы» (Порошенко), присвоить звание почетного гражданина Львова и Коломыи.
В 2017 году суд города Косова реабилитировал военного преступника Мирослава Симчича."
( "см. тут " ).
Такой вот герой.
Думал разместить картинку, но картинки мало. Поэтому просто рекомендую посмотреть прекрасную драму "Чтец" ("The Reader") режиссёра Стивена Долдри, по одноимённому роману Бернхарда Шлинка. Дети не поймут, взрослые, с некоторым жизненным опытом, оценят.
В цикле лекций про историю украинского национализма, УВО-ОУН-УПА, прочитанном уважаемым Марком Солониным, почти не освящён один второстепенный (и это логично, на всё бы не хватило не только 6, но и 26 лекций), но всё же, как мне представляется, важный вопрос : как возникла, откуда взялась романтизация украинского фашизма в целом, и ОУН-УПА в частности.
Понятно, откуда она в украинских националистических кругах (как эмигрантских, так и местных), а вот откуда в других ?
Романтизация, имеющая место у многих людей вполне цивилизованных взглядов, далёких от укро-национализма, в Украине, России и многих сопредельных странах ? Ладно, в Украине этим занимается государственная пропаганда, немного после 2005г. (годы президентства Ющенко), много и официально после 2014г.
Но ни в РФ, ни тем более в СССР такой романтизации на уровне государственной пропаганды не было никогда - и тем не менее, это не мешало как известным российским историкам (включая того же Зубова), так и общественным деятелям, да и просто многим людям восторженно-романтично говорить и писать про ОУН-УПА.
(Чего уж там, и меня лично оно когда-то зацепило. Тем важнее понять, откуда и почему.)
Корни романтизации растут глубже, она была намного раньше.
Откроём Солженицына (популярный в среде диссидентов в годы застоя, и в 1990е в широких кругах, но весьма посредственный писатель, чей портрет блестяще написан Владимиром Войновичем), с его дифирамбами сидевшим в лагерях фашистам из УПА - лица красивые, выправка, поведение, порядочность.
Ах, романтика.
Теперь откроем книгу Михаила Р. Хейфеца, "Украинские силуэты".
Сам Хейфец получил срок и попал в лагерь за диссидентство и самиздат (многим сегодня трудно понять, но в Союзе в те годы давали сроки за домашние перепечатки Бродского и литературных журналов).
В книге написаны портреты-очерки Стуса, М.Руденко, В.Черновола П.Айрикяна и других советских политзаключенных, но нас сейчас интересуют не они, а портреты заключённых, получивших сроки за свою деятельность в УПА.
Позволю себе несколько длинных цитат, они необходимы для понимания.
"...Старейший политзэк 17-й зоны, Роман Семенюк, бандеровский разведчик «Зорян» из города Сокаля, добивал в нашей зоне 27-й год. 25 лет он получил по приговору за участие в Украинской повстанческой армии, ушел в побег вместе со старшим товарищем, тоже бандеровским бойцом, о мужестве, уме и благородстве которого с восхищением рассказывают ветераны мордовских зон (кстати — не только украинцы), их поймали возле самой границы (на могиле отца, к которой пришел проститься беглец, подстерегала засада), вожака побега расстреляли, а Роман получил три дополнительных года «крытки». Относительно мягкое наказание он купил маневром: выразил мнимое раскаяние и согласился написать письмо в газету управления МВД, что побеги бесполезны и бессмысленны. ... Посадили его в 20 лет, с тех пор, исключая 10 месяцев побега, он сидел за проволокой, и шел уже сорок восьмой год его жизни, и хотелось дожить, посмотреть, каким бывает существование на «воле» — без «пайки», без ШИЗО, без «отрядного», зато с дивчиной и, кто знает, может, и с детьми. Поэтому в лагерные акции он никогда не ввязывался: «При моем сроке — нельзя».
Я потому так подробно упоминаю о нем, что в день после увоза Стуса в карцер именно пан Роман подошел ко мне первым:
— Не знаю, как остальная зона будет действовать, а я маю на увази (это было его любимое выражение, он применял его кстати и некстати) голодовать за Стуса!
— Подожди, Романе, подумать радо.
...За пустым бараком на углу рос «куст Сороки» — там я и назначил всем политикам зоны пятиминутную встречу (чтоб не разнюхали «стукачи») после работы. Два слова о названии куста. Когда-то в нашей зоне сидел украинский деятель по фамилии Сорока — рассказывали, что он являлся одним из руководителей не то ОУН, не то УПА — я не смог установить точно, говорили, что руководил общеукраинским молодежным движением. У него был «бандеровский стандарт», 25 лет, а через дорогу, в женской зоне (она тоже носила № 17, но без буквы «а» и закрылась уже при мне, в 1975 году), сидела те же 25 лет его жена. Тогда глухих заборов еще не стояло, и они могли видеть друг друга ежедневно — через 8 рядов колючей проволоки, по четыре у каждой зоны. Авторитет Сороки среди земляков был романтически-благоговейным: «Лучше его на зонах никого не бывало», — рассказывали много лот спустя после его смерти. Однажды в воскресенье он пошел за барак, полежать на траве, потихоньку позагорать, лег на землю, закрыл глаза и... не проснулся. На месте его смерти зэкй-украинцы посадили розы, и уже много лет «куст Сороки» сохранялся как живой монумент погибшему брату... "
"Позволю себе здесь малое лирическое отступление: в те дни на зоне «вкалывал» с невероятной старательностью старый бандеровский партизан дед Кухарук, кончавший в это лето свои стандартные 25 лет, человек золотого характера и золотых крестьянских рук, кротчайший, неутомимый, боявшийся начальства, но ни разу за четверть века не сподличавший перед ним, не продавший своих. «Разве думал я, пан Михаил, пережить 25 лет и своих увидеть, — делился он. — Ведь такой сумасшедший срок! Хочется на волю заработать, чтоб не с пустыми руками в семью прийти». Худой, поджарый, смуглая кожа, обтянувшая скелет, — Кухарук работал на ремонте зоны, не зная свободной минуты: строгал, сбивал, красил — один за целую бригаду и предвкушал, сколько ему заплатят по наряду. Ему и заплатили — в последний день, когда уже некогда было проверять, жаловаться и спорить — жалкие гроши, едва десятую часть положенного, как мы прикинули позже. ... Лот, припомнив это, я и додумал: а, может быть, пересадка «куста Сороки» с места гибели героического борца ОУН"
Сплошная восхищённая романтика, плещет волной через край.
Порядочность, "лучше его не бывало", честь, благородные жесты, куст на могиле, любовь двух националистов до смерти.
Ахх! Ухх! Охх!
( Правда, если посмотреть на фашистов немецких, и даже конкретно на членов СС, тоже ведь были люди и с характером, и с лицами красивыми, и с принципами. Кого-то любили, кем-то были любимы. Если вычеркнуть преступления, в которых те люди участвовали, и оставить только образы, то вообще непонятно : а за что этим людям потом приговоры ? Посмотрите всё-таки ту художественную ленту).
И никакого упоминания, а чем же занимались эти самые члены УПА, за что они получили свои приговоры, за что сидели длинные сроки в лагерях. Только ли борьбой с Советской властью и советскими войсками или чем-то ещё ? И если да, то чем конкретно занимались эти люди с красивыми лицами, чёткой выправкой и жёстким характером ?
Вы не найдёте ни у Солженицына, ни у Михаила Рувимовича Хейфеца (человека, безусловно, порядочного), никаких ответов на эти вопросы.
Вы не найдёте никаких ответов на эти вопросы у десятка других авторов, сидевших в советских лагерях в те же годы и оставивших свои воспоминания, в которых уделили сколько-то строк портретам сидевших с ними членов УПА.
Ну вот просто были такие борцы за свободу чего-то и кого-то, боролись, значит, с Советской властью.
Хейфец занимался самиздатом, за что и получил срок, а те, значит, за то, что боролись с оружием в руках.
Знали ли Солженицын, Хейфец и другие про то, что у ОУН-УПА руки были по макушку в еврейской, польской, белорусской и украинской крови ?
Поначалу, наверно, не знали, а потом уж - не могли не знать.
Но годы, проведенные вместе с одних и тех же лагерях, и стремление разделить мир на "нас" (зэков лагеря) и "их" (Советскую власть) , отправивших туда и тех, и других (только одних за самиздат, а других за террор и массовые преступления против мирного населения), сделали своё дело.
В СССР тема подробностей преступлений ОУН-УПА была наглухо табуирована. Какие-то негодяи, пошедшие на службу к немецким фашистам. Воевавшие потом с Советской армией и МВД-МГБ. И если тема участия 2 батальонов украинских националистов в 1941м в немецких войсках ещё могла где-то проскочить, и то без подробностей, то тема подразделений украинской вспомогательной полиции в массовом уничтожении мирного еврейского и белорусского населения - табу почти до самого конца Союза.
Массовое уничтожение отрядами УПА мирного польского населения Волыни и Галичины - полное табу.
Нельзя нарушать "дружбу народов", у нас интернационализм и в стране, и среди стран Варшавского договора тоже.
Про идеологические основы ОУН, разработанные их идеологами в 1920-30х гг., согласно которым потом и велось планомерное массовое уничтожение мирных поляков, как людей "не той национальности", и про конкретные приказы по УПА, и говорить нечего - полный запрет.
Более того, даже точные подробности массового террора УПА в отношении мирного украинского населения в период 1945-53гг. стали известны только в 1990е, при Союзе и на эти подробности был запрет.
И вот в сочетании восторженных портретов писателей эпохи советского диссидентства, при официальной точке зрения советских историков про "прислужников гитлеровцев", при одновременном
полном советском запрете на освещение преступлений фашистов из ОУН-УПА, и вызревала эта романтизация.
На дворе были уже 2010е годы, некоторые авторы давно умерли, друге уже в годах, но ещё не в маразме, архивы давным-давно открыты, запреты сняты, что же говорят некоторые писатели-романтизаторы ? набрались ли они смелости признать, что романтически рисовали портреты украинских фашистских преступников, у которых руки были по макушку в еврейской, польской, белорусской и украинской крови ?
Послушаем , например, Семена Глузмана, известного в Украине диссидента, писателя, врача и общественного деятеля.
Тоже писал в своих воспоминаниях про "учителей в борьбе, лагерных стариков-ветеранов УПА".
(чтобы убрать возможный политический оттенок, я взял интервью автора до 2014г., за 2010 и 2012г. соотв.
насколько я знаю, в более поздние годы его мнение не изменилось.)
"МГ А с солагерниками — бывшими бойцами УПА — приходилось беседовать на «неудобные» темы? Кем были они для вас и вы для них?
СГ Многие из них стали для меня эталоном сопротивления. Глядя на них, отсидевших четверть века (некоторые и в камере смертников побывали), понимаешь, что твоя «десятка» — детский срок. Я с симпатией относился к этим старикам, хотя быстро осознал, что они, понятное дело, убивали. Но убивали у себя дома и убивали тех, кто нагрянул к ним без приглашения… Эти хлопцы воевали не за Бандеру — просто к ним пришли чужие, заставляя жить по своему уставу. Шла братоубийственная война, жертвами которой стали тысячи невинных: украинцев, русских, евреев. И те, с кем я сидел, этого не скрывали. Еврейский вопрос — это отдельная тема, были же евреиврачи в отрядах УПА, догадываюсь, что не по своей воле, но в любом случае конфликт разворачивался не между евреями и украинцами. " ( "см. тут " )
"- В своей книге вы называете своими учителями в борьбе лагерных стариков-ветеранов УПА. Что двигало ими?
- Я не большой специалист по истории УПА, но из разговоров со стариками - 25-летниками я понял, насколько просто было оказаться среди повстанцев. Есть кусочек своей земли, на эту землю приходят чужие и ведут себя очень плохо - и ситуация простая для мужчины: ты уходишь защищать свою землю.
Был у нас в зоне такой дядя Вася Маложенский. Я был уверен, что он сидел свои 15 лет за УПА. Он прикидывался склеротичным человеком, ходил на политзанятия. Но в ситуации, когда половина зоны стучала, был человеком верным, хранителем нашего архива самиздата. И вдруг как-то случайно в разговоре он мне говорит: "Нє, я не бандеровець, я "СС-Галичина"... Для меня, еврейского парня, это было разрушением какой-то установки. "Та ну, Славко (так меня называли в семье и близкие друзья), розуміеш, я хлопець був молоденький... Червоні прийшли, стільки крові... Якось бачу, йдуть хлопці і українських писень співають - ну я до них і пристав..."
Если на твою землю приходят чужие - то ты прав. Методы - это другой вопрос, и их сложно обсуждать из другой эпохи. "
( "см. тут " )
Угу, Семён Фишелевич, убийство свыше 100 тысяч мирных поляков, живших сотни лет на своей земле, и изгнание ещё 1.5млн. мирных жителей из своих домов,
участие в убийстве сотен тысяч (из миллиона, уничтоженных на территории Украины) евреев, точно так же живших столетиями на своей земле - это просто была такая заварушка, пришли какие-то "чужие", ну и их немного поубивали. В отпуск подразделения украинской вспомогательной полиции однажды съездили в Белоруссию, погостили в тамошних деревнях. Неудобно, правда, получилось, по итогам гастролей остались пепелища на месте деревень. Ещё были какие-то жертвы непонятной "братоубийственной войны".
А куда делись 1.5 млн. поляков и сотни тысяч евреев,веками живших на своей земле (сначала это была Речь Посполитая, потом провинция Австро-Венгрии, потом снова Польша), а, Семён Фишелевич ?
Это, видимо, нероматичный вопрос, для романтичного автора.
Не осознал, не раскаялся, не признал своих ошибок.
И не он один такой.
-----
В заключение поговорим про подробности того, как и с кем воевал один из самых известных украинских бойцов УПА, воспетый в сотнях статей, интервью, передач, офицер УПА Мирослав Симчич.
Человек оказался крепким, и дожил до наших дней.
Можете наугад взять несколько любых статей - там всегда будет про знаменитый бой, где были довольно значительные потери со стороны советских войск, про другие события из числа боевых,
иногда про род, часто про детство, на неудобные вопросы давались идеологически выверенные ответы, например вот
"О том, что украинцы убили много евреев, я не слышал, а вот немцы совершали антисемитские кровопролития. Загоняли евреев в Гетто и там расстреливали. " ( "см. тут " ).
Это говорит человек, который не мог не знать про то, как "Роланд" и "Нахтигаль" убивали евреев во Львове в 1941м, он про них говорит в других интервью, как про "основу нашей будущей армии",
и про то, что как раз украинская вспомогательная полиция, под руководством немцев, и загоняла евреев в гетто, а потом уничтожала - эти потом и пошли в УПА.
А что там говорит сей сотник про поляков ?
Перечитайте десятки интервью, найдёте лишь воспоминания из детства, например вот такие,
"В селі було три школи: одна – загальнодержавна, одна – “Рідна” і одна – польська, така шовіністична, що туди, крім поляків за національністю, не приймали нікого. То ми вважали так, що ми, з “Рідної школи” – нащадки козаків, а поляки – це наші вороги. І час від часу робили засідки на цвинтарі, вискакували звідти зі своїми шаблями, за які служили нам палки, і билися з поляками. Але цього мені було ще замало. В одному з таких боїв напав на мене набагато сильніший і хотів мене побити. Я бачу, що скрутне становище, і вжив іншої зброї. У мене була ручка з іржавим пером, то я хотів своєму суперникові, війта синові, Стасю, на прізвище Уруський, виколоти око списом. Але списа не було, то ручкою! В око не попав, а понад око в брову, але ввігнав з усієї сили. Перо переламалося йому в брові, сталося зараження, і довелося моєму батькові дорого платити в лікарню за лікування. За те моє козацтво батько мене добре відшмагав, бо майже корову треба було продати, щоб заплатити всі ті витрати. А в результаті польська школа звернулася до польської влади в район, і мене виключили зі школи. Так що я був викинутий зі школи на цілих три місяці." ( "см. тут " ).
Эдакое детство "пламенного борца-националиста".
Побил, хотел убить, но просто покалечил.
За что всего лишь был временно исключён из украинской (привет рассказчикам про языковое угнетение и отсутствие украинских школ в Польше тех лет) школы, плюс штраф с родителей.
С намёком рассказ.
А потом-то что было , потом ? А про "потом" глухая тишина.
И про полный перечень деяний, за которые ему в СССР вынесли приговор, тоже глухая тишина.
Полный текст, конечно, есть в архивах и спец. изданиях, но в сколь-нибудь массовых - тишина.
Тишину поможет рассеять известный украинский публицист и историк, специалист в области истории преступлений ОУН-УПА против мирных жителей, директор Украинского еврейского комитета, Эдуард Долинский.
" В материалах уголовного дела указано, что глава сотни УПА Симчич лично отдал приказ на уничтожение польского населения села Пистень в Ивано-Франковской области, включая женщин, детей, стариков и их домов.
23 октября 1944 года отряд Симчича напал на село Троице. При этом было убито более 80 человек - 66 поляков, 14 украинцев и один русский. Среди убитых были женщины и дети.
Убийцы сожгли 49 польских домов и забрали все вещи принадлежавшие убитым - одежду, продукты питания.
Симчич был дважды осужден за убийства мирных людей и военные преступления.
Это сочли достаточным основанием, чтобы наградить его орденами "За заслуги" (Ющенко)и «Свободы» (Порошенко), присвоить звание почетного гражданина Львова и Коломыи.
В 2017 году суд города Косова реабилитировал военного преступника Мирослава Симчича."
( "см. тут " ).
Такой вот герой.
