![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
iskatel"Говорят, подробнейший план войны был разработан за год до нее, но он попал под сукно и о нем забыли. Когда вспомнили, оказалось, что в нем предсказывалось с точностью все, что произошло. Стали изумляться, до какой степени у японцев все готово. У них есть прекрасные карты театра войны. У них унтер-офицеры снабжены биноклями и компасами. У них беспроволочный телеграф, у них воздушные шары, у них бризантные бомбы, у них совсем неожиданная артиллерийская тактика, основанная на новейших изобретениях...
Кстати, о воздушных шарах: они побили рекорд военно-канцелярской волокиты. На днях в "Новом Времени" пишут из Мукдена: "3 декабря наши военные воздухоплаватели впервые приступили к работам, и 18 декабря военный шар "С.-Петербург "No 4" впервые поднялся на воздух". Через одиннадцать месяцев войны! Ведь если бы эти шары были не нужны, их бы нечего было и везти туда, но задолго до войны во всех больших армиях воздушные шары введены как крайне важное разведочное средство. Благодаря ему в недавних войнах уже выигрывались победы и целые кампании. Наше военное ведомство уже затратило на военное воздухоплавание бездну денег. И, тем не менее, война вспыхнула-и мы не имели в Маньчжурии ни одной воздухоплавательной части. В Порт-Артуре лейтенанту Бахметеву (потом убитому) пришлось выкраивать шар из шелковых юбок знакомых дам, в то время как в наших крепостях в Польше шары бездействовали."
И так славно чинуши в России разворовали всё и вся, так славно утопили в бюрократической волоките важнейшие дела, что пришлось крайне необходимый войскам для разведки воздушный шар шить из пожертвованных дамами шелковых юбок.
В повседневной жизни снятие с дамы юбки приятно любому нормальному офицеру, но при таких обстоятельствах - это показатель краха системы, а заодно отличная характеристика той "России, которую мы потеряли". А точнее, "России, которую Романовы просрали".
Далее прячу под кат, ибо много.
==========
... Владея этими могучими средствами рекогносцировки, японцы превосходно знали наше положение и под Тюренченом, и под Киньчжоу, Вафангоу, Дашичао, Ляояном, Шахэ -- вплоть до последней битвы под Сандепу. У пленных японских солдат на днях нашли карты, где движение нашей 2-й армии было прочерчено синим карандашом совершенно точно. А мы ценою тяжких жертв собираем сведения через охотников, по захваченным шапкам, погонам и т. п.
Кто знает, как повернулась бы война, если бы занумерованные, как отношения, шары появились в Маньчжурии не в конце кампании, а в начале? Если бы в петербургских канцеляриях по семи-восьми месяцев не решали вопроса, о чем приятнее торговаться -- о станции Сименса или Маркони?
Талантливейший из наших боевых генералов, храбрец и любимец сибирских войск, генерал Линевич оказался где-то в тылу -- он, взявший Пекин и кому боевое счастье еще не изменяло. Он, видите ли, не был в военной академии и получил свое военное образование -- как некогда несчастный фельдмаршал Суворов -- уже на службе. Зато в авангард армии попал титулованный, но больной и престарелый генерал, которому объезжать позиции пришлось в карете и для питания которого нужно держать корову. Истинным талантам были предпочтены дипломированные посредственности, и в результате явилась новая порода войск -- "орловские рысаки", как прозвали дивизию генерала Орлова, побежавшую под Ляояном.
Затратьте полмиллиарда на выкуп земли у дворян или на народное образование -- и каждая из этих реформ в одно десятилетие удвоит силы России. (это уже из статьи Кладо).
Я утверждал, что если нам нужен флот, то только превосходный, а построить его могут только западные мастера. Пригласимте западных мастеров и пошлем своих учиться на Запад. Прежде чем заказывать флот, закажемте людей, которые могли бы построить флот и управлять им.
Казалось бы, чего проще: брать лучшее там, где оно лежит. За границей превосходные строители, честные, знающие, энергические, у нас невежественные и корыстные. Казалось бы, можно ли колебаться в выборе? Ведь сколько бы ни запросили заграничные техники, они обойдутся неизмеримо дешевле, чем будущий погром флота и потеря новых 33 тысяч квадратных верст. Что касается материала и рабочих, то железо и лес у нас лучшие в мире, а рабочие руки -- самые дешевые, какие существуют. Правда, они плохи, но лишь в плохих руках. Те же рабочие, если к ним относиться по-человечески, не наваливать на двухсот человек работу, записанную на трехсот, если действительно учить их и следить за ними, те же рабочие делаются выше всякой похвалы.
Я думаю, что всеобщая воинская повинность есть частичный опыт введения социалистического строя и представляет собою глубокое извращение понятий о естественном обществе. Принудительный труд, труд как повинность, пренебрегая призванием и способностью, это мечта тех фантазеров, которые под предлогом освобождения ведут человечество к рабству.
Из трех парней трудно выбрать одного, вполне годного для службы. И, несмотря на это, срок солдатской службы все сокращается. Хилая молодежь угрожает завалить собою военные лазареты. Плохое питание в деревне, бродячая жизнь на заработках, ранние браки, требующие усиленного труда в почти юношеский возраст, -- вот причины физического истощения.
На Западе воздухоплавание вышло из громадного общественного подъема, вызванного полетами Цеппелина и бр. Райтов. Заинтересованность авиатикой выразилась там в образовании множества частных воздухоплавательных кружков, аэроклубов, аэродромов, воздушных стапелей и т. п. В величайшую проблему века сразу вовлечены были многотысячные и миллионные массы публики. Эти массы дали и капитал, и предприимчивых искателей. В России, к глубокому сожалению, вместо поощрения интереса к воздухоплаванию до сих пор ставятся для него серьезные препятствия. Не дальше как перед святками известный академик князь Голицын в своем докладе в Академии наук горячо жаловался на ничем не объяснимые преграды, которые ставит наша администрация любительскому воздухоплаванию. Устроили, например, студенты здешнего университета свой воздухоплавательный кружок, приобрели небольшой планер, арендовали на пустынном острове Голодае обширный участок земли, где они могли совершать свои пробные полеты. Все шло отлично, но после двух-трех пробных полетов явилась полиция и приостановила занятия. Почему? Потому что на это, как оказалось, не было испрошено разрешения. По-видимому, что тут по существу такого, что можно испрашивать и не разрешать? За границей посмотрели бы так: или воздухоплавание вообще преступно, или нет, и в последнем случае разрешение предполагается само собою. Пришлось, однако, воздухоплавательному кружку исполнить формальность, т. е. испросить разрешение производить пробные полеты 1-2 раза в неделю. На прошение в этом смысле, по словам кн. Голицына, был получен категорический отказ, притом без всякого объяснения причин. Через некоторое время просьба студентами была повторена и получен был второй отказ, столь же категорический. Кружок василеостровских авиаторов догадался, что не следует просить общего разрешения на производство полетов, а нужно просить разрешения произвести лишь пробный полет в один определенный день. Так и поступили. Теперь получился тоже отказ, но уже мотивированный. Оказалось, что разрешение полиции не может быть дано только потому, что прошение студентов подписано не правлением кружка, а только секретарем и не указаны меры предосторожности, принятые кружком для обеспечения безопасности авиаторов. Пришлось еще раз послать представителя кружка для объяснений. Но опять новость: заявили, что студенческий воздухоплавательный кружок, как легализированный только администрацией университета, может совершать свои пробные полеты лишь на университетском дворе, а для того, чтобы производить полеты на пустырях Голодая, нужна специальная легализация. Можно себе представить нервное настроение молодежи, желающей летать и встретившей такое необозначенное в физике воздуха препятствие. Но студенты решили довести дело до конца. Они послали четвертое прошение с подробной докладной запиской, в которой указаны все меры предосторожности и обязательство, что посторонняя публика не будет допускаться. Приложен был устав кружка и удостоверение руководителя его, приват-доцента, о том, что единственным подходящим местом для полетов представляется Голодай. Казалось бы, все требования были исполнены. Какой же получился ответ? Отказа на этот раз не было, но не было и разрешения, а сказано было только, что разрешение на пробные полеты должно быть испрашиваемо каждый раз отдельно и заблаговременно. "За этой, -- говорит кн. Голицын, -- бесцельной почти трехмесячной перепиской, отзывающейся холодящим канцеляризмом, время было упущено и кружку волей-неволей пришлось отложить свои пробные полеты до весны".
Откуда может взяться частная инициатива, и не естественнее ли ждать того, что и наблюдается вокруг, т. е. тупого и холодного безразличия публики ко всему? В те долгие месяцы, когда между просителями и разрешителями у нас идет нескончаемая полемика по вопросу -- можно или нельзя, -- в Германии уже почти каждый корпус имеет свой воздушный корабль и производится совместное маневрирование воздушных эскадр с внезапным их появлением над крепостями. Сравните живую одушевленную работу там, -- с изнурительной волокитой по канцеляриям у нас!
Если хотите живой и творческой работы, найдите одно лицо -- вроде г. Цеппелина в Германии -- и возложите на него всю власть и всю ответственность за дело воздухоплавания. Пусть это лицо пригласит себе в сотрудники кого найдет нужным -- у нас или из-за границы. Пусть эти сотрудники включат в свой состав всех действительных работников и всех даровитых изобретателей. Но пусть ход дела решается не большинством голосов, всегда бессмысленным в подобных случаях, а живою властью главного вождя, как бы главнокомандующего в данной кампании. Ведь в самом деле идет некое завоевание. Необходимее всего тут глазомер, быстрота и натиск -- качества вождя, диаметрально противные всему канцелярскому. Выберите одушевленного человека, но не набрасывайте на него петли "большинства голосов".
О рядовом офицерстве и говорить нечего. Сто "выдающихся" капитанов дают на двести шагов по призовой мишени меньший процент попадания, чем сто новобранцев после 4-х месячного обучения, т. е. не прошедшие еще курса стрельбы, стреляя к тому же при худших условиях (в шинелях да в снаряжении в присутствии высшего начальства, не зная боя винтовок, и т. п.).
И эти горе-офицеры должны были учить новобранцев отлично стрелять ? (прим. iskatel)
Знаете, сколько уделяется часов на стрелковые занятия в военных, т. е. специальных, училищах? "Почти то же число часов, что и на изучение шашечных приемов". "На самую серьезную учебную работу, а именно -- на практическую подготовку юнкера к роли строевого учителя, уделяется всего лишь несколько часов в течение года". "Кадетам строевых рот даются винтовки для ружейных приемов; даже до стрельбы дробинками доходит не во всех корпусах... Всякое стремление кадета или юнкера к какому бы то ни было ружейному и вообще охотничьему спорту не только не поощряется, но всячески преследуется. Поэтому среди воспитанников гражданских и даже духовных учебных заведений попадается несравненно больший процент начинающих охотников, чем среди кадетов и юнкеров".
Читаешь точно не про военную империю, когда-то имевшую великих полководцев, а как будто про Корею или Бирму, где офицеры ходят в халатах и с веерами вместо сабель...
===================
Кстати, о воздушных шарах: они побили рекорд военно-канцелярской волокиты. На днях в "Новом Времени" пишут из Мукдена: "3 декабря наши военные воздухоплаватели впервые приступили к работам, и 18 декабря военный шар "С.-Петербург "No 4" впервые поднялся на воздух". Через одиннадцать месяцев войны! Ведь если бы эти шары были не нужны, их бы нечего было и везти туда, но задолго до войны во всех больших армиях воздушные шары введены как крайне важное разведочное средство. Благодаря ему в недавних войнах уже выигрывались победы и целые кампании. Наше военное ведомство уже затратило на военное воздухоплавание бездну денег. И, тем не менее, война вспыхнула-и мы не имели в Маньчжурии ни одной воздухоплавательной части. В Порт-Артуре лейтенанту Бахметеву (потом убитому) пришлось выкраивать шар из шелковых юбок знакомых дам, в то время как в наших крепостях в Польше шары бездействовали."
И так славно чинуши в России разворовали всё и вся, так славно утопили в бюрократической волоките важнейшие дела, что пришлось крайне необходимый войскам для разведки воздушный шар шить из пожертвованных дамами шелковых юбок.
В повседневной жизни снятие с дамы юбки приятно любому нормальному офицеру, но при таких обстоятельствах - это показатель краха системы, а заодно отличная характеристика той "России, которую мы потеряли". А точнее, "России, которую Романовы просрали".
Далее прячу под кат, ибо много.
==========
... Владея этими могучими средствами рекогносцировки, японцы превосходно знали наше положение и под Тюренченом, и под Киньчжоу, Вафангоу, Дашичао, Ляояном, Шахэ -- вплоть до последней битвы под Сандепу. У пленных японских солдат на днях нашли карты, где движение нашей 2-й армии было прочерчено синим карандашом совершенно точно. А мы ценою тяжких жертв собираем сведения через охотников, по захваченным шапкам, погонам и т. п.
Кто знает, как повернулась бы война, если бы занумерованные, как отношения, шары появились в Маньчжурии не в конце кампании, а в начале? Если бы в петербургских канцеляриях по семи-восьми месяцев не решали вопроса, о чем приятнее торговаться -- о станции Сименса или Маркони?
Талантливейший из наших боевых генералов, храбрец и любимец сибирских войск, генерал Линевич оказался где-то в тылу -- он, взявший Пекин и кому боевое счастье еще не изменяло. Он, видите ли, не был в военной академии и получил свое военное образование -- как некогда несчастный фельдмаршал Суворов -- уже на службе. Зато в авангард армии попал титулованный, но больной и престарелый генерал, которому объезжать позиции пришлось в карете и для питания которого нужно держать корову. Истинным талантам были предпочтены дипломированные посредственности, и в результате явилась новая порода войск -- "орловские рысаки", как прозвали дивизию генерала Орлова, побежавшую под Ляояном.
Затратьте полмиллиарда на выкуп земли у дворян или на народное образование -- и каждая из этих реформ в одно десятилетие удвоит силы России. (это уже из статьи Кладо).
Я утверждал, что если нам нужен флот, то только превосходный, а построить его могут только западные мастера. Пригласимте западных мастеров и пошлем своих учиться на Запад. Прежде чем заказывать флот, закажемте людей, которые могли бы построить флот и управлять им.
Казалось бы, чего проще: брать лучшее там, где оно лежит. За границей превосходные строители, честные, знающие, энергические, у нас невежественные и корыстные. Казалось бы, можно ли колебаться в выборе? Ведь сколько бы ни запросили заграничные техники, они обойдутся неизмеримо дешевле, чем будущий погром флота и потеря новых 33 тысяч квадратных верст. Что касается материала и рабочих, то железо и лес у нас лучшие в мире, а рабочие руки -- самые дешевые, какие существуют. Правда, они плохи, но лишь в плохих руках. Те же рабочие, если к ним относиться по-человечески, не наваливать на двухсот человек работу, записанную на трехсот, если действительно учить их и следить за ними, те же рабочие делаются выше всякой похвалы.
Я думаю, что всеобщая воинская повинность есть частичный опыт введения социалистического строя и представляет собою глубокое извращение понятий о естественном обществе. Принудительный труд, труд как повинность, пренебрегая призванием и способностью, это мечта тех фантазеров, которые под предлогом освобождения ведут человечество к рабству.
Из трех парней трудно выбрать одного, вполне годного для службы. И, несмотря на это, срок солдатской службы все сокращается. Хилая молодежь угрожает завалить собою военные лазареты. Плохое питание в деревне, бродячая жизнь на заработках, ранние браки, требующие усиленного труда в почти юношеский возраст, -- вот причины физического истощения.
На Западе воздухоплавание вышло из громадного общественного подъема, вызванного полетами Цеппелина и бр. Райтов. Заинтересованность авиатикой выразилась там в образовании множества частных воздухоплавательных кружков, аэроклубов, аэродромов, воздушных стапелей и т. п. В величайшую проблему века сразу вовлечены были многотысячные и миллионные массы публики. Эти массы дали и капитал, и предприимчивых искателей. В России, к глубокому сожалению, вместо поощрения интереса к воздухоплаванию до сих пор ставятся для него серьезные препятствия. Не дальше как перед святками известный академик князь Голицын в своем докладе в Академии наук горячо жаловался на ничем не объяснимые преграды, которые ставит наша администрация любительскому воздухоплаванию. Устроили, например, студенты здешнего университета свой воздухоплавательный кружок, приобрели небольшой планер, арендовали на пустынном острове Голодае обширный участок земли, где они могли совершать свои пробные полеты. Все шло отлично, но после двух-трех пробных полетов явилась полиция и приостановила занятия. Почему? Потому что на это, как оказалось, не было испрошено разрешения. По-видимому, что тут по существу такого, что можно испрашивать и не разрешать? За границей посмотрели бы так: или воздухоплавание вообще преступно, или нет, и в последнем случае разрешение предполагается само собою. Пришлось, однако, воздухоплавательному кружку исполнить формальность, т. е. испросить разрешение производить пробные полеты 1-2 раза в неделю. На прошение в этом смысле, по словам кн. Голицына, был получен категорический отказ, притом без всякого объяснения причин. Через некоторое время просьба студентами была повторена и получен был второй отказ, столь же категорический. Кружок василеостровских авиаторов догадался, что не следует просить общего разрешения на производство полетов, а нужно просить разрешения произвести лишь пробный полет в один определенный день. Так и поступили. Теперь получился тоже отказ, но уже мотивированный. Оказалось, что разрешение полиции не может быть дано только потому, что прошение студентов подписано не правлением кружка, а только секретарем и не указаны меры предосторожности, принятые кружком для обеспечения безопасности авиаторов. Пришлось еще раз послать представителя кружка для объяснений. Но опять новость: заявили, что студенческий воздухоплавательный кружок, как легализированный только администрацией университета, может совершать свои пробные полеты лишь на университетском дворе, а для того, чтобы производить полеты на пустырях Голодая, нужна специальная легализация. Можно себе представить нервное настроение молодежи, желающей летать и встретившей такое необозначенное в физике воздуха препятствие. Но студенты решили довести дело до конца. Они послали четвертое прошение с подробной докладной запиской, в которой указаны все меры предосторожности и обязательство, что посторонняя публика не будет допускаться. Приложен был устав кружка и удостоверение руководителя его, приват-доцента, о том, что единственным подходящим местом для полетов представляется Голодай. Казалось бы, все требования были исполнены. Какой же получился ответ? Отказа на этот раз не было, но не было и разрешения, а сказано было только, что разрешение на пробные полеты должно быть испрашиваемо каждый раз отдельно и заблаговременно. "За этой, -- говорит кн. Голицын, -- бесцельной почти трехмесячной перепиской, отзывающейся холодящим канцеляризмом, время было упущено и кружку волей-неволей пришлось отложить свои пробные полеты до весны".
Откуда может взяться частная инициатива, и не естественнее ли ждать того, что и наблюдается вокруг, т. е. тупого и холодного безразличия публики ко всему? В те долгие месяцы, когда между просителями и разрешителями у нас идет нескончаемая полемика по вопросу -- можно или нельзя, -- в Германии уже почти каждый корпус имеет свой воздушный корабль и производится совместное маневрирование воздушных эскадр с внезапным их появлением над крепостями. Сравните живую одушевленную работу там, -- с изнурительной волокитой по канцеляриям у нас!
Если хотите живой и творческой работы, найдите одно лицо -- вроде г. Цеппелина в Германии -- и возложите на него всю власть и всю ответственность за дело воздухоплавания. Пусть это лицо пригласит себе в сотрудники кого найдет нужным -- у нас или из-за границы. Пусть эти сотрудники включат в свой состав всех действительных работников и всех даровитых изобретателей. Но пусть ход дела решается не большинством голосов, всегда бессмысленным в подобных случаях, а живою властью главного вождя, как бы главнокомандующего в данной кампании. Ведь в самом деле идет некое завоевание. Необходимее всего тут глазомер, быстрота и натиск -- качества вождя, диаметрально противные всему канцелярскому. Выберите одушевленного человека, но не набрасывайте на него петли "большинства голосов".
О рядовом офицерстве и говорить нечего. Сто "выдающихся" капитанов дают на двести шагов по призовой мишени меньший процент попадания, чем сто новобранцев после 4-х месячного обучения, т. е. не прошедшие еще курса стрельбы, стреляя к тому же при худших условиях (в шинелях да в снаряжении в присутствии высшего начальства, не зная боя винтовок, и т. п.).
И эти горе-офицеры должны были учить новобранцев отлично стрелять ? (прим. iskatel)
Знаете, сколько уделяется часов на стрелковые занятия в военных, т. е. специальных, училищах? "Почти то же число часов, что и на изучение шашечных приемов". "На самую серьезную учебную работу, а именно -- на практическую подготовку юнкера к роли строевого учителя, уделяется всего лишь несколько часов в течение года". "Кадетам строевых рот даются винтовки для ружейных приемов; даже до стрельбы дробинками доходит не во всех корпусах... Всякое стремление кадета или юнкера к какому бы то ни было ружейному и вообще охотничьему спорту не только не поощряется, но всячески преследуется. Поэтому среди воспитанников гражданских и даже духовных учебных заведений попадается несравненно больший процент начинающих охотников, чем среди кадетов и юнкеров".
Читаешь точно не про военную империю, когда-то имевшую великих полководцев, а как будто про Корею или Бирму, где офицеры ходят в халатах и с веерами вместо сабель...
===================
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2010-04-12 09:00 am (UTC)Причина поражения флота в Русско-Японскую - не в строителях ни разу (а скорее в том, кто на что делал ставку. Ставка на проекты плавучих крепостей типа "Бородино" оказалась ошибочной, в отличие на ставку на лёгкие и быстрые средства уничтожения, которых был недостаток - для полноты картины вспомни, что случилось с заказом субмарин в США, что кроме как кидалово вообще никак не назвать), тут вообще не угадаешь, что делать, и очень показательно, когда авторы, вскрывающие, "как плохо было", говорят вещи, противоречащие друг другу и тому, что было.
Про "у них новейшая тактика, основанная на новейших изобретениях" - ну даже не смешно. Русская и японская армии были вооружены примерно одинаково, экипированы примерно одинаково. С точки зрения технического прогресса, и всего такого прочего - очень близко.